— Ну, — Никита неловко потоптался, взбив сапогами дорожную пыль и провёл широкой ладонью по редкому седому осэлэдцу на бритой голове. — Бывай, что ли, друже. Отец Данила потрепал его по плечу: — Ступай с Богом. — Удачи тебе, — Никита опустил взор. — Господь милостив, — отец Данила прижал к груди библию в массивном переплёте.