Переживание единства возникает из состояния полной безысходности. В ярком осознании безвыходности мы понимаем, что наше эго полностью бессильно что-либо сделать, и постигаем, что – как бы то ни было – жизнь продолжается. «Я стою или сижу. Я одеваюсь или ем... Ветер шевелит ветви деревьев, а издали доносится шум машин». Когда моё повседневное «я» постигнуто как полностью бесполезное напряжение, я понимаю, что моим подлинным действием является всё происходящее, что жёсткая грань между мной и всем остальным полностью исчезла. Все события, каковы бы они ни были, будь то движение моей руки или пение птиц на улице, случаются сами по себе, автоматически – но не механически, а спонтанно, естественно. Движение руки, мышление, принятие решения – всё происходит таким образом. Становится очевидным, что именно таким всё всегда было, и поэтому все мои попытки привести себя в движение или контролировать себя неуместны – они нужны мне лишь для того, чтобы доказать себе, что это невозможно.
